А вот и колесница Трусости, влекомая четверкою оленей; на ней восседала сияющая Триумфаторша с вытаращенными глазами и сжатым ротиком. Она не могла переносить громких звуков, и потому ее выход сопровождала музыка маникордиона, на котором играло сидевшее на облучке Довольство. По бокам ее притулились Стыдливость и Лень. Триумф сей отличался от других тем, что здесь отсутствовали пленники древних времен, кроме нескольких смутных теней, ибо считалось, что в те века Трусость была не у дел; зато среди представителей нашего времени легко узнать Шатийонов, обоих де Ла Ну, отца и сына, покойных принцев Конде1, несчастного, умершего с голоду графа Рокандо2, герцогов Буйонских, Ла Тремуя, покойного графа Монтгомери, Монбрена, Жанлиса3, Пиля4 и Плювьо5, всех жертв Варфоломеевской ночи, всех незнатных генералов и полковников. Все эти люди шли под охраною маршала де Реца и мессира Рене-парфюмера6, маршалов Биронов, отца и сына, барона дез Адре7, Монбарро, преступника что на службе, что в тюрьме. За повозкою на арабских конях ехали граф де Суассон8, сбросивший Фава9, Монсеньор Ле Гран10, покоривший Бургундию, пятеро рыцарей Святого Духа, Ману, первый конюший Антраг11, Шатовьё и Шемеро, которые в битве при Иври вздумали все вместе заколоть одного неприятеля, дабы обагрить свои шпаги вражеской кровью, да и того не смогли одолеть, так что пришлось пробегавшему мимо солдату одним ударом покончить с несчастным и тем самым позволить этим господам возомнить себя героями.