О, сжальтесь, небеса, избавьте от напасти,
Пучина, смилуйся, смири свой грозный вал,
Он смертным холодом уже сердца обдал,
Так пощадите ж тех, чьи судьбы в вашей власти!
Корабль трещит по швам, не выдержали снасти,
Увы, надежды нет, последний рвется фал,
Ветрила рухнули, все ближе зубья скал,
В чьей гордой красоте зловещий знак несчастий.
Превратности судьбы зыбучи, как пески,
Рыданья, словно гром, как вихри — вздох тоски,
Надежды тщетные подобны зыбкой пене.
Где любящих сердца, превозмогая страх,
Плывут почти без сила в бушующих волнах
Навстречу гибнущим, молящим о спасенье.
СОНЕТ 43
Врагами окружен со всех сторон,
Я взоры закалил пролитой кровью;
Держу пищаль поближе к изголовью
И мига жду внезапных оборон.
Приходится, прервав тревожный сон,
Стрелять порою, не моргнув и бровью...
Но в сем аду я нежной полн любовью
И в грезах красотой заворожен.
Прости же мне, богиня, что любовный
Мой стих, неловкий часто и неровный,
Пороховым окурен весь огнем.
Мечты лелею в дымке битв я серой,
И песни отзываются кремнем,
Как сам поэт, бедой, пыжом и серой.
СОНЕТ 54
Ронсар! Ты щедрым был, ты столько дал другим,
Ты одарил весь мир такою добротою,
Весельем, нежностью, и мукой, и тоскою,
И мы твою любовь, твою Кассандру5 чтим.
Ее племянницу, любовью одержим,
Хочу воспеть. Но мне ль соперничать с тобою?
Лишь красоту могу сравнить одну с другою,
Сравнить огонь с огнем и пепел мой с твоим.
Конечно, я профан, увы, лишенный званья
И доводов. Они полезны для писанья,
Зато для нежных чувств они подчас не впрок.
Восходу я служу6, а ты — вечерним зорям,
Когда влюбленный Феб спешит обняться с морем
И повернуть свой лик не хочет на восток7.
СОНЕТ 128
Мила иному смерть нежданная в бою,
От пули, от меча, кинжала иль картечи,
Кончина славная среди кровавой сечи,
Где та ж судьба грозит оставшимся в строю.
Мила другому смерть в постели, не таю,
И суетня врачей, потом — над гробом речи,
И вопли плакальщиц, и факелы, и свечи,
И склеп на кладбище, и уголок в раю...
Но не прельстит меня нимало смерть солдата:
Ведь в наши времена его ничтожна плата.
В кровати смерть скучна, она — удел ханжей.
Хочу я умереть в объятиях Дианы,
Чтоб в сердце у нее, от горя бездыханной,
Воспоминания воздвигли мавзолей.
СОНЕТ 149
Я видел раз, как умирал солдат;
Тоскующими он глядел глазами,
Боролся он и скрежетал зубами;
Глубоко грудь пронзил ему булат.
Он прижимал от крови красный плат
К своей груди дрожащими руками,
Просил добить его; но был войсками
Ни мертвым, ни живым оставлен брат.
Так ранен я смертельно и глубоко;
Участья ж нет в красавице жестокой;
Как мы к нему, она ко мне точь-в-точь.
Ни оживить того, кто так страдает,
Ни бедного прикончить не желает,
Чтоб смертью обреченному помочь.
СОНЕТ 8110
О Солнце, в небеса стремящее пары,
Что землю в пыль мельчишь и наполняешь властно,
Всех превращений царь, вселенной — светоч ясный,
А мне принесший тьму безвременной поры, —
Непостоянство нам несет свои дары;
Небес изменчивость рассеет день ненастный, —
Да пробудит она любовь в груди бесстрастной
И даст ей чувств узнать мятежные жары.
Ведь от огня ее сверкающих очей
Мне то же, что земле от солнечных лучей:
Исчез огонь — и пар горючей сел росою;
То залит влагой я, то — прах, что ветр унес,
Сегодня иссушен, сожжен ее красою,
А завтра жизнь моя — потоки горьких слез.
СОНЕТ 8511
В неровных бороздах убогие ростки
До срока родились, но холод грянул снова,
Чтоб с юной красотой расправиться сурово,
И вновь пришла зима природе вопреки.
Для чахлой поросли морозы нелегки,
Но ей на выручку прийти метель готова,
Укроет белизна надежного покрова
И вдосталь напоит весною колоски.
Надежды любящих — ростки хлебов зеленых,
Обида и разлад, как изморозь на склонах,
Когда погожий день еще за тучей скрыт.
Таится блеск весны под сумрачною тенью,
Размолвки любящих приводят к примиренью,
А гневная гроза возврат любви сулит.
СОНЕТ 9912
Рыданья горестные, вздох печали
И слезы, застилающие взор, —
В них боль моя, обида и укор,
Они мои мученья увенчали.
Надежды призрачные, как вначале,
Смятенье мыслей и страстей раздор, —
Агонии моей наперекор
Все эти чувства вновь затрепетали.
Ты слышишь, небо, мой посмертный стон,
Он сдавлен горем, смертью заглушён,
Ты покарай раскаяньем Диану.
За то, что навязала мне вражду,
Желала, чтобы я сгорел в аду,
И нанесла мне гибельную рану!
СОНЕТ 10013
На строгий суд любви, когда меня не станет,
Мое истерзанное сердце принесут,
Кровоточащий ком, обугленный, как трут,
Свидетельство того, как беспощадно ранят.
Перед лицом небес несчастное предстанет,
Где отпущение лишь праведным дают,
Оно всю боль свою слепой Любви на суд
Представит, а тебя в ответчицы притянет.
Ты скажешь: это все Венера, все она
И озорник Амур... мол, не твоя вина.
Но ведь на них валить — нехитрая наука.
Смертельный этот жар сама ты разожгла,
И если Купидон пустил стрелу из лука,
Твоя зеница — лук, твой быстрый взор — стрела.