Одной из характерных особенностей планирования большинства видов боевых действий и операций является то, что его можно осуществлять заранее, сверху вниз, определяя сперва общую стратегическую задачу, а затем уже разрабатывая конкретные требования. Эта особенность совершенно не касается операций психологической ВОЙНЫ В условиях такой войны тоже можно заранее ставить задачу и в процессе подготовки к ее решению как-то определять требующиеся технические средства. Например, если планом предусматривается использование печатных материалов или радио, можно заранее поручить кому-либо достать печатную машину или радиопередатчик и привести их в боевую готовность. Но в плане невозможно заранее определить, какие цели могут быть достигнуты путем пропаганды, невозможно установить точное время и последовательность достижения этих целей. Иными словами, следует признать, что невозможно составить точный план достижения успеха в психологической войне и заранее определить условия, в которых можно было бы отличить психологическую победу от психологического поражения.
Психологическая победа находит свое выражение только
1 Хотя подобное утверждение и является личным мнением автора, тем не менее он считает, что это мнение полностью подтверждается его собственным опытом. Во время второй мировой войны автору пришлось готовить планы ведения психологической войны для самых различных ступеней государственной и военной иерархии, начиная от стратегических планов англо-американского штаба и комитета начальников штабов и кончая местными планами психологической войны на Китайском театре военных действий. Кроме того, автор в сотрудничестве с работниками ОВИ занимался планированием печатной пропаганды, подготовкой, распространением и анализом листовок. В процессе всей этой работы он убедился, что планирование в верхах было весьма солидным и внушительным, а в низах — стоящим делом. Но между тем, что планировалось в верхах, и тем, что делалось в низах, не было более или менее значительной связи,— Прим. авт.
в военной победе, достижению которой она призвана способствовать. О факте психологического поражения, что бы там ни заявляли критики или вражеские пропагандисты, можно с уверенностью сказать лишь ТОГДА, когда налицо полное военное поражение. Планы ведения психологической войны являются вспомогательными планами для достижения успеха в боевых операциях. Они полностью зависят от боевых операций, и их ни в коей мере нельзя оценивать в отрыве от оценки тех боевых операций, успеху проведения которых они призваны содействовать.
К сожалению, планы ведения психологической войны не всегда составлялись с учетом этих требований.
Материалы и руководство, или что нужно исполнителю
Американские офицеры, занимающиеся вопросами оказания помощи союзным войскам, прежде чем планировать снабжение этих войск, должны были выяснить, что им требуется? Сколько они потребляют продовольствия и какого? Какой груз они могут везти с собой и сколько времени? Какой тоннаж можно направить им и в какие сроки? Все эти сведения нужно было собирать сначала в расчете на одного солдата, а затем уже составлять планы в масштабе подразделения, части, с последующим планированием в масштабе всей страны (если только такое планирование вообще ВОЗМОЖНО).
Аналогичное положение существует и в отношении планирования операций психологической войны. Оно может быть реальным только в том случае, если оно ведется в отношении отдельных конкретных операций, контроль за проведением которых лежит в основе планирования. Под термином «исполнитель» следует понимать любое лицо, которое отвечает за конкретную подготовку, производство и распространение пропагандистских материалов (безразлично, с помощью печатного слова или через средства вещания). Исполнителем не всегда является человек, облеченный высокой ответственностью в смысле безопасности, и тем не менее этот человек играет важнейшую роль в выполнении ответственнейшей и секретнейшей стратегической задачи войны. Как же можно составить общий план, который был бы полезным в выполнении конкретной (и весьма секретной) стратегической задачи и в то же время соответствовал бы возможностям не всегда опытных исполнителей в низовых звеньях пропагандистской системы? Ответ на этот вопрос, естественно, весьма прост: такого плана составить нельзя. Вместо него необходимо составлять отдельные конкретные планы для каждой последовательной фазы операции.
Исполнителю нужны простые, но фундаментальные материалы. Если это творческий работник, если он является писателем, художником, артистом, составителем радиопрограмм, комментатором последних известий и т. п., то он вполне может иметь какую-то собственную идею. Индивидуальные творческие способности человека нельзя открывать и закрывать, как водопроводный кран. На КЭКОЙ бы низкой ступени общественного положения ни стоял и каким бы дисциплинированным ни был приглашенный автор, если только он чего-нибудь стоит, у него обязательно есть какие-то внутренние особенности. Автор этой книги глубоко сочувствовал некоторым бедным американцам японского происхождения, которым давали скучнейший материал и приказывали: «Сделайте из этого что-нибудь захватывающее для японцев. Чтобы было с перцем! Чтобы японцы подскочили на своих циновках! Но не смейте, черт возьми, ни на дюйм отходить от того, что вам дано!» Нисэи [36] от удивления широко раскрывали рты, они вынуждены были делать эту работу, зная заранее, что она принесет мало ПОЛЬЗЫ.
Человек, которому день за днем твердят, что делать и как делать, не может быть хорошим исполнителем в психологической войне. Органы психологической войны не могут быть пристанищем для авторов плохих рассказов или неудавшихся радиокомментаторов. Психологическая война требует высоких профессиональных стандартов, и в ней имеются трудности, далеко превосходящие профессиональные. Таким образом, исполнителю нужно не техническое инструктирование вплоть до мелочей, а лишь общее руководство. Исполнителю следует сказать, о чем он может говорить и о чем нет. Когда это возможно, он должен знать о некоторых причинах, побуждающих командование давать непонятные или вызывающие недоумение распоряжения. Ему следует помогать быстрее осваивать все то, что мы пытаемся внушить противнику. Ведь во всем этом нет ничего секретного, поскольку оно должно быть сообщено противнику и как можно быстрее. Задачи, которые ставятся перед исполнителями, должны быть:
простыми и понятными;
выполнимыми (это напоминание кажется излишним, однако во время второй мировой войны иногда бывало так, что от исполнителей, например, требовали разоблачать конкретные организация противника, не упоминая их при этом ни прямо, ни косвенно);
организационно подготовленными (почти до конца войны многие материалы, имевшиеся в ОВИ, не были приведены в порядок, в результате огромное количество пропагандистских документов нельзя было использовать);
конкретными по времени (общую проверку следует проводить до того, как конкретный материал пойдет в дело, а не одновременно с этим; необходимо устанавливать срок действия того или иного пропагандистского материала, по истечении которого он считается утратившим силу);
обязательными (исполнители должны получать точные указания: делать то-то и то-то или не делать; что же касается личных пожеланий вышестоящих руководителей, то их лучше всего высказывать в частном порядке);
несекретными или мало секретными (материалы, предназначенные для исполнителей, должны быть всегда доступными для них; очень часто самые лучшие исполнители — наиболее способные комментаторы или талантливейшие авторы листовок — являются не вполне благонадежными гражданами, уроженцами вражеской страны или даже перебежчиками; не доверяя им, начальники иногда вынуждены разыгрывать фарс, заставляя исполнителей запоминать руководящие положения того или иного документа, но не показывают им сам документ, так как он является секретным).
Эти правила, хотя они и очень просты, не всегда были легко ВЫПОЛНИМЫ. Вот образец неправильной постановки задачи:
«Секретно.
Несмотря на отсутствие указаний относительно использования религиозных мотивов, сейчас есть возможность воспользоваться праздником священной смоковницы для того, чтобы полностью дискредитировать временного президента. Подготовьте драматическое описание жизни президента. Особо подчеркните и оттените использование им религии для того, чтобы всемерно расширить свою диктатуру.
Предупреждение: ни в коем случае не упоминайте религию. Не допускайте грубых личных выпадов. Служебный материал, в котором приводятся имеющиеся у нас компрометирующие данные из биографии президента, является совершенно секретным и не может быть использован».
Читатель скажет, что автор явно преувеличивает. Однако в действительности никакого преувеличения нет. Вышеприведенное является абсолютно точным примером директивы наихудшего вида. Документов подобного рода (некоторые из них, возможно, не были столь вопиюще неудачными) появилось очень много.
Гораздо удачнее было бы поставить задачу следующим образом:
«Несекретно. (Срок годности истекает 24 сентября, то есть через неделю после праздника.)
Существующие указания очень затрудняют использование праздника священной смоковницы в целях пропаганды. Если у исполнителей имеются дельные предложения использовать этот праздник, не нарушая указаний, запрещающих затрагивать в пропаганде религиозные мотивы, разрешите им осуществить их. Имеющиеся у нас данные, а также сведения, полученные из дипломатических источников, свидетельствуют о том, что временный президент пытается использовать праздник в целях укрепления своих позиций. Если у вас есть средства помешать этому, примените их».
Исполнителю надо не только поставить задачу, но и снабдить его необходимыми материалами. Авторы текстов листовок и радиопрограмм, например, нуждаются в свежих оригинальных документах противника. Эти документы нужны им для того, чтобы знать и использовать особенности языка (новые сленговые выражения, идиомы и т. п.). Художнику нужны достоверные фотографии вражеских городов периода войны. Это нужно для того, чтобы, например, нарисованный в листовке современный автомобиль Форда не выглядел так архаично, как автомобиль модели «Т». Кроме того, все исполнители должны получать самую широкую документальную информацию о своей собственной Стране — хорошие справочники, словари, популярные книги по истории, учебники и пособия по вопросам, в которых они не достаточно глубоко разбираются. Просто поразительно, как иногда бывает трудно разъяснить иностранцу, что представляет собой Америка. В процессе разъяснения сам американец очень скоро убеждается, как мало он знает о своей стране и как сильно он сам нуждается не только в текущей информации о противнике, но и в сведениях, касающихся жизни его собственной страны.
Если вопрос идет о радиопропаганде, то авторам радиопрограмм и комментаторам (если они не имеют доступа к свежим непропагандистским материалам о противнике) необходимо давать возможность знакомиться с материалами вражеской пропаганды. Дело в том, что рано или поздно радиопропагандисты обеих сторон сами начнут тщательно наблюдать за тем, насколько ОДНОЙ стороне удалось поставить в трудное положение другую. Во время войны работники ОВИ приходили иногда в телячий восторг, если им удавалось довести до исступления радио Токио. Однако эти работники потом признавали, что их восторг был совершенно беспочвенным — ведь на их передачу реагировал японский радиопропагандист, а не рядовой японский радиослушатель. Только тогда, когда нет текущей информации о противнике, пропагандист может ссылаться на реакцию своего профессионального оппонента в лагере врага. Говоря об этом, безусловно, нельзя упускать из виду существенную разницу между действительным изменением вражеской пропаганды, происшедшим под воздействием нашей пропаганды на противника, и внешним изменением, которое является лишь чем-то вроде злой или остроумной полемики между пропагандистами обеих сторон. Выявление этой разницы входит в задачу органов, занимающихся изучением действенности пропаганды, но не в задачу исполнителей.
Планирование в предвоенный период
Планирование в период, предшествующий началу военных действий, отличается от обычного планирования. Это отличие состоит в том, что планирующие органы не располагают еще никакими данными о боевых действиях, которые могли бы сделать план реалистичным и конкретным. В плане, составляемом перед началом военных действий, как и в любом плане, должны быть перечислены все имеющиеся средства, указано основное направление действий и рамки, в пределах которых следует вести наступательную пропаганду. Как для самих авторов плана, так и для соответствующих руководителей, которые будут координировать этот план с военными, экономическими и политическими планами, совершенно необходимо определить масштабы пропаганды в той или иной ожидаемой ситуации.
Рис. 35. Американская листовка в виде послания президента японскому императору. Она появилась спустя много месяцев после нападения на Пирл-Харбор. В листовке сделана попытка объяснить населению причины войны между США и Японией. Стиль ее казенный и официальный. Это не листовка, а, скорее, сухое послание. Эти недостатки предопределили судьбу листовки — ее никогда не использовали
Одно из наиболее ценных качеств такого планирования состоит в том, что оно позволяет периодически проверять общее состояние пропагандистской дисциплины. Информационные и разведывательные органы часто представляют свою задачу настолько чисто технической, что забывают о необходимости координировать свою работу с другими органами в государстве. Газетчики стремятся дать свои материалы в прессу. Работники радио пытаются заинтересовать своих слушателей. Офицеры, ведающие вопросами общеобразовательной подготовки солдат, интересуются лишь учебными достоинствами своих материалов. Представители различных областей общественной деятельности (водный транспорт, воздушный транспорт, финансы, социальное обеспечение и т. д.) говорят только о своих нуждах, не уделяя внимания интересам всей нации.
Надвигающийся кризис в международной обстановке может вынудить Соединенные Штаты приступить к предвоенному планированию. Но прежде чем начать его, необходимо, чтобы частные лица и государственные служащие, работающие в области информации, должным образом подумали, насколько они сейчас готовы предложить или навязать друг другу сотрудничество в случае действительной необходимости.
Планы ведения психологической войны
Общий план ведения психологической войны отражает конкретные цели войны в данный период времени или на данном участке фронта. Он определяет максимальную (и притом реальную) цель, которая при благоприятных условиях может быть достигнута с помощью средств психологической войны. В нем также показываются и минимальные возможные достижения, которые (в отличие от достижений в боевых операциях) иногда могут быть равными нулю.
Затем в общем плане показываются конкретные условия, которые будут влиять на работу того или иного органа. Важным вопросом этого раздела плана является определение, где и когда тот или иной орган будет нуждаться в посторонней помощи. Если в плане отражаются особо важные и поэтому секретные стратегические замыслы, то их следует показывать лишь примерно, схематично, а конкретные «да» и «нет» надо оставлять на усмотрение специалистов. Разумеется, в этом случае в плане не должно быть никаких неясных мест, которые могли бы вызывать сомнения у тех или иных органов или у отдельных работников относительно того, как следует осуществлять планируемое мероприятие. Очень часто бывает так, что слишком общие формальные положения совершенно неверно толкуются отдельными пропагандистами, стремящимися внести в уже составленный и одобренный план свои коррективы.
Включение в пропагандистский план чисто общеполитических и военных целей является признаком явного тщеславия. Например, постановка такой задачи, как разжигание духа национализма и независимости среди народа ка- кого-нибудь государства с целью убедить его поднять восстание и создать сочувствующее вам правительство, является целью совершенно невыполнимой для обычной пропаганды. Для достижения подобной цели требуются усилия почти всех государственных органов, дипломатические, агентурные и полувоенные средства, деньги. Для пропаганды же более конкретной задачей могло бы быть выражение симпатий и сочувствия к сепаратистским намерениям автономистов с целью настроить их против властей. Пропагандисты иногда также бывают склонны ставить в своих планах чисто военные задачи. Причем они это делают так, как будто бы действительно могут самостоятельно выполнить эти задачи. К сожалению, история психологической войны не знает еще ни одного случая, когда бы удалось решить чисто военную задачу одними только средствами психологической войны. Такие цели, как «добиться поражения», «добиться капитуляции» или «уничтожить», не следует ставить в действительном планировании пропаганды, ибо эта постановка является претенциозной и только вводит в заблуждение. Более реальными целями, которые можно ставить перед пропагандой, являются «возбуждение чувства сепаратизма, могущего способствовать поражению», «внушение чувства усталости от войны с целью облегчить процесс склонения к капитуляции», «призывы к уничтожению чего-либо» и т. п. Подобные цели могут показаться малозначащими, но лучше ставить по крайней мере такие цели, чем переоценивать свои возможности и тем самым превращать многих ранее безразличных к пропаганде людей в скептиков и противников пропаганды.
Общеполитические и военные цели могут находить отражение в пропагандистских планах только в виде пожеланий и надежд; истинные же задачи психологической войны, то есть определенные взгляды и мнения, которые желательно создать у людей, должны быть очень конкретными. Если выдвигается задача склонить противника к капитуляции, пропагандистские планы ни в коем случае не могут позволить исполнителям выдвигать в своих документах какие-либо мотивы об ожидающем врага возмездии, так как этим можно так запугать противника, что он будет сопротивляться до конца. Если ставится цель дискредитировать вражеских политических лидеров как плохих военных руководителей, то необходимо обязательно противопоставить им трезвые высказывания их же военных руководителей. Задачи психологической войны должны полностью исходить из того, что может воспринять и чему может поверить рядовой представитель лагеря противника — объект пропаганды. Поскольку он слушает передачи нерегулярно, подчас тайком и с полупредвзятым мнением, для пропаганды будет самоубийством переходить от одной задачи к другой, может быть, и логичным, но излишне сложным путем. Целей психологической войны можно достигнуть ТОЛЬКО с ПОМОЩЬЮ ЯСНОЙ, ДОХОДЧИВОЙ, настойчивой, бьющей в одну точку, все время повторяющей одни и те же мотивы пропаганды. Политические и военные задачи могут найти свое отражение в планах ведения пропаганды в виде приспособленных к местным условиям и к конкретному времени общеполитических и военных целей войны. Но их осуществление все равно находится за пределами возможностей психологической войны.
Планы, составляемые на общегосударственном уровне или на уровне генерального штаба, должны в основном строиться по такому же принципу. Если план окажется удачным, он сам обеспечит себе надлежащий отклик и прием во всех правительственных учреждениях, которые в той ИЛИ иной степени занимаются пропагандой на своих конкретных участках. Для нас во время войны совершенно бессмысленно было разрабатывать план работы по воодушевлению населения Филиппин и привлечению на свою сторону чиновников и политических деятелей созданной японцами Филиппинской республики (то есть вести линию на умиротворение филиппинских руководителей и других лиц марионеточной администрации), если одновременно с этим какой-либо наш министр без конца выступал с призывами немедленно применять смертную казнь к каждому филиппинцу, который осмелился пообедать с японцем. Бесполезны были и попытки установить сотрудничество с партизанами-коммунистами под лозунгами: «Мы все боремся против стран ОСИ!», «Идеологические разногласия не имеют значения для храбрых, которые сражаются плечо к плечу!», если в то же самое время этим партизанам было известно о проходящей у нас дома ожесточенной антикоммунистической кампании. Общий пропагандистский план обязательно должен учитывать все взгляды и настроения вражеской аудитории. Если этот план составляется в полном отрыве от действительности, если не учитываются мнения и настроения аудитории, то его лучше вообще не составлять.
Планы ведения пропаганды надо обязательно доводить и до органов, которые не занимаются непосредственно пропагандой. Это делается для того, чтобы какие-либо обычные общественные действия или сообщения о текущих или планируемых событиях, а также различные важные заявления не шли бы вразрез с уже одобренными и действующими пропагандистскими планами. Очень часто бывает так, что месяцы пропагандистской работы идут насмарку всего лишь в результате одной неуместной речи какого-нибудь деятеля правительственного аппарата, не информированного о действующем направлении в пропаганде. Ознакомление с планом всех лиц, имеющих прямое и косвенное отношение к пропаганде (а это значит, что план не должен быть особенно большим и слишком засекреченным), может помочь избежать таких ошибок. Цензура речей, ТО есть заблаговременный просмотр текстов всех официальных, определяющих политическую линию выступлений, — наилучшая гарантия против противоречивых заявлений отдельных политических деятелей. Во время второй мировой войны такая практика существовала и приносила определенный успех, однако были случаи игнорирования цензуры, причем настолько вопиющие, что иногда почти полностью смазывались все результаты пропаганды, достигнутые ранее.
Оперативные планы и планы по установлению и укреплению контактов
Предварительное планирование психологической войны должно вестись обязательно с учетом того, что операции этой войны будут проводиться в условиях непрерывно меняющейся боевой обстановки, что работники органов психологической войны и их техника должны будут все время двигаться вместе с наступающими войсками. Это делает планирование более конкретным, и те части плана, в которых не отражаются специфические вопросы психологического или политического характера, должны быть написаны уставным военным языком.
Умно составленные планы по установлению и укреплению контактов с местным населением предусматривают прежде всего восстановление на оккупированной территории средств информации и культурных учреждений. В этих планах следует заранее конкретно учитывать возможный недостаток радиостанций, типографий, краски, бумаги и других материалов. Этот учет поможет в случае необходимости быстро принять нужные меры и облегчит работу. Вполне возможно, что пропагандисты оккупационных войск будут утверждать, что представители местного населения мало компетентны, что им нельзя доверять, но положительный опыт генерала Макартура в Японии позволяет сказать, что ни одна оккупирующая страну армия не в состоянии вести работу по укреплению связи с местным населением так эффективно, как это могут сделать сами местные пропагандисты. Разумеется, они могут это сделать только при условии:
а) предоставления им разумной, хотя и ограниченной свободы слова — они должны знать, что можно говорить и чего нельзя;
б) обеспечения оперативной связи с органами политической и военной цензуры (местные представители должны быстро получать авторитетное «да» или «нет» на свои предложения, что даст возможность проводить работу без мучительных проволочек);
в) дружеской помощи со стороны оккупационных властей материалами и людьми.
Чтобы можно было осуществлять необходимый контроль, работа по укреплению контактов с местным населением должна передаваться в руки местных представителей не сразу, а по частям, по этапам. На первом этапе планируется ведение печатной и радиопропаганды силами оккупационных властей. На втором этапе к этому постепенно допускаются представители местного населения, работа которых проводится под строгим наблюдением и при технической помощи военных. И, наконец, на третьем этапе представители местного населения получают свободу и работают в условиях нормальной военной цензуры. Отличная работа американской службы контроля за деятельностью в области информации в американской зоне оккупации Германии позволила обеспечить переход от первого к третьему этапу в течение 1945—1946 годов.
Чрезвычайные планы
Часто бывает так, что руководители правительства или каких-либо правительственных органов знают о возможности проведения какой-то операции или возникновения ка- кой-то ситуации, которая может изменить весь характер войны. Примером могут служить высадка союзников в Северной Африке, капитуляция Италии, высадка в Нормандии, встреча американских и русских войск в Германии, Смерть Гитлера. На случай возникновения таких чрезвычайных обстоятельств желательно иметь специальные планы, в которых бы предусматривалась реакция на то или иное событие. Такие планы могут быть подготовлены заранее и доведены до сведения ограниченного круга лиц, и по мере надобности они вступают в действие немедленно после получения официального сообщения об отношении к данному событию. При необходимости в эти планы, разумеется, должны быть внесены изменения, диктуемые обстановкой. Требование о предварительной подготовке подобных планов, безусловно, не распространяется на такие чрезвычайно секретные события, как, например, атомная бомбардировка Хиросимы.
Нужно еще раз повторить, что подобные планы будут эффективны лишь в том случае, если они представляют собой простое, ясное и полезное руководство для исполнителей. Если план настолько засекречен или настолько замаскирован, что даже непосредственные исполнители не имеют ВОЗМОЖНОСТИ расшифровать его, то такой план не принесет никакой пользы.