Виды активности можно также классифицировать по их адаптивному (в эволюционном смысле) значению. «Угроза», «ухаживание», «охота» относятся к категориям именно этого типа. Употребление этих терминов аналогично употреблению морфологами таких терминов, как, скажем, «ноги» или «глаза». Данная структура классифицируется как «нога», потому что обладает соответствующими функциями (при этом вовсе не подразумевается, что, например, ноги членистоногих и позвоночных имеют эволюционную или онтогенетическую связь). Сходным структурам, обладающим другими функциями, даются другие названия (например, ногочелюсти у насекомых).
На практике в тех случаях, когда рассматривается какой-либо один вид, функциональная классификация поведения часто соответствует причинной. С точки зрения эволюции это нетрудно понять: если функционально связанные виды активности имеют общие причинные факторы, то механизмы, лежащие в основе адаптивного поведения, могут быть значительно более простыми, чем в случае, если разные причинные факторы случайным образом распределены среди функциональных групп. В силу этого иногда используют термины с функциональным значением (например, «половое поведение» или «родительское поведение»), чтобы отнести ту или иную активность к категории, определяемой также и по причинным факторам. Однако, хотя функциональная классификация обычно служит хорошим указателем причинных связей, дело далеко не всегда обстоит так просто. Например, Бир [215] показал, что категории поведения обыкновенных чаек (Ьагт г1сИЬиги1и8) в начале сезона размножения, выделенные на причинной основе, не совпадают с категориями, определенными на основе функционального подхода; в частности, «побочное строительство» 1 имеет больше общих причинных факторов с активностью, функционально связанной с насиживанием,чем с активностью, связанной с гнездостроением. Другой пример: в отношении многих животных совершенно неоправданно говорить о «репродуктивном поведении» как о причинной категории, поскольку половое и родительское поведение зависят от совершенно различных причинных факторов. Причинной классификации должен предшествовать соответствующий анализ, если мы не хотим спутать функциональную и причинную категории. Далее, один и тот же двигательный акт может в разных ситуациях иметь разные функции. Так, Бич [190] отмечает, что назвать эрекцию у недельного щенка половым поведением только потому, что у взрослых самцов эрекция происходит во время спаривания, столь же нелепо, как отождествить мочеиспускание у неполовозрелого самца с маркировкой территории. Еще большая осторожность нужна при обобщении наблюдений, сделанных над разными видами, поскольку одна и та же функциональная категория (например, ухаживание) может иметь совершенно различные причинные основы у разных животных [2389, 2390, 2395]. В функциональные категории часто включают формы поведения неродственных видов. Примерами таких категорий являются «территориальное» и «миграционное» поведение. Это вполне оправданно до тех пор, пока такие категории используются только для исследования функций. Однако здесь также необходима осторожность, так как почти идентичные элементы поведения могут иметь разные функции у разных видов.